Союз "Либеральная Хартия"

Радио Свобода, 1 февраля 2010 г.

   Михаил Соколов: Российские власти в конце января не раз презентовали свои экономические планы на 2010 год. Министр финансов Алексей Кудрин в Давосе и на конференции в Москве предупредил, что в течение двух кризисных последних лет расходы государственной власти растут, а доходы – падают. (Это явление уже назвали «ножницами Кудрина»)

   Впереди – скорое исчерпание резервных фондов. Надо сокращать госрасходы, выходить на бездефицитный бюджет, искать источники доходов для выплат повышенных пенсий.

   Экономика России останется сырьевой. А значит и неустойчивой. О планах путинского режима говорим с президентом Института экономического анализа Андреем Илларионовым.

   Андрей Николаевич, не показалась ли Вам достаточно рискованной та концепция экономической политики, о которой говорил господин Кудрин? Поскольку ключевым параметром его концепции является цена на нефть, то есть показатель, который невозможно точно предсказать.

   Андрей Илларионов: Вы совершенно правильно обратили внимание на этот ключевой порок. Этот порок практически всей политики, формулируемой, проводимой в течение целого ряда последних лет. Единственное обоснование, но немаловажное обоснование и поддержку этой позиции можно дать вот в каком плане. Дело в том, что за последнее десятилетие произошло радикальное структурное изменение источников финансирования бюджета в пользу нефтегазовых доходов, доходов от нефтегазового сектора. И в этом смысле внимание, которое уделяется этому сектору и доходам от этого сектора со стороны фискальных властей, совершенно понятно.

   Но это означает в то же самое время существенное сужение общей базы существования, финансирования страны в условиях принятия и осуществления такой стратегии. И отчасти результатом, в том числе, такой стратегии стала та беспрецедентная цена, которая была уплачена нашей страной, нашим обществом во время этого кризиса 2008-2009 годов.

   Я уже называл эту цифру, я еще раз повторю - это своеобразный индекс, потому что, конечно, есть проблема с тем, чтобы складывать определенные элементы, но этот процесс традиционно применяется и в экономике, и во многих других науках. Например, если есть индекс, который традиционно используется, когда складывается процент безработицы с процентом инфляции. Совершенно естественно, что никакого экономического смысла в этом нет, кроме того, что это достаточно яркая характеристика общего состояния экономики, социальной сферы той или иной страны. В гораздо большей степени этот принцип применим при конструкции, при создании именно этого индекса.

   Потому что бюджетные расходы на поддержку экономики порядка 9% ВВП, потеря валютных резервов на поддержку опять-таки экономики, только другой части экономики, прежде всего банковского сектора в размере порядка 12, а может быть 14% ВВП, которые не предотвратили потери производства, а наоборот не помешали падению ВВП на порядка 9-9,5% в прошлом году, дает нам кумулятивно цифру близко, а может превышающую 30% ВВП.

   Понятно, что это индекс, но этот индекс конструируется таким же образом, превышает соответствующее значение в любой другой стране, которая прошла через этот кризис.

   Кроме того, следует обратить внимание, это больше, чем в Украине: в Украине больше падение ВВП, но в Украине не тратят такие средства ни из бюджета, ни из валютных резервов. Следует обратить внимание так же вот еще на что: к сожалению, уважаемый Алексей Леонидович на это не ответил, сделал вид, что он не понял вопроса и стал отвечать на другую тему. Дело в том, что снижение цен на нефть не привело к аналогичному падению ВВП ни в одной другой стране, являющейся производителем, экспортером нефти, а в некоторых странах производителях, экспортерах нефти ВВП не снизился, а вырос. Достаточно сказать, в том числе, не только целый ряд стран Ближнего Востока, но и, например, Казахстан, в которых не произошло сокращения валового внутреннего продукта в прошлом году. По крайней мере, по Казахстану там, по-моему, близко к нулю.

   Так что в любом случае мы видим, что фактор падения цен на нефть не оказался, по крайней мере, для некоторых других стран столь разрушительным, каким он оказался в представлении российских властей, что вызывает действительно горькое сожаление. Это то, что российские власти, похоже, так и не поняли, что произошло в стране, с чем они боролись, на что они потратили колоссальные средства, принадлежащие стране, и из-за чего российский ВВП рухнул на такую величину.

   Михаил Соколов: Андрей Николаевич, если говорить об этих «ножницах Кудрина», доходы упали, предположим, на 16%, расходы увеличились на 8. В 2009 году доходы упали на 22%, расходы увеличились на 24. Это как Вы прокомментируете, это тоже одна из причин тяжелого кризиса?

   Андрей Илларионов: Я бы так сказал, что для аккуратности нужно признать, что название «ножницы Кудрина» было бы не совсем справедливым, потому что в том, что это ножницы, сомнений нет, но в том, что авторство принадлежит именно Алексею Леонидовичу, тут, наверное, настаивать не приходится.

   Автором является российское правительство, российские власти. Это все российские власти, которые давили на одну чашку весов и подбрасывали другую чашку весов вверх. Образовался колоссальный дисбаланс и диспаритет. Мне кажется, то, что произошло, это не столько является результатом кризиса - это является результатом реакции российских властей, неадекватным результатом неадекватной политики властей на стандартную ситуацию.

   Михаил Соколов: И политическая система так работает, деньги шли все-таки больше предприятиям, их владельцам, а не людям.

   Андрей Илларионов: Собственно говоря, была представлена структура, по крайней мере, чисто бюджетного финансирования. Их порядка 8-9% ВВП: 6% было передано предприятиям, предпринимателям и бизнесменам, максимум ВВП 2% населению. Если к этому еще добавить 200 миллиардов долларов, которые были потрачены Центральным банком для поддержки валютного курса, подавляющее большинство пошло на поддержку банкам, а не людям. Таким образом, соотношение три четверти или к четверти, а может быть 80% к 20, а может быть и больше соотношение, является визитной карточкой текущей политики нынешнего правительства.

   Михаил Соколов: Власть в лице Кудрина обещает выровнять в течение нескольких лет вот эти показатели, свести концы с концами. В то же время обходятся политические вопросы. Есть ли политические условия для того, чтобы вести разумную политику?

   Андрей Илларионов: Выступление, которое продемонстрировал министр, а так же выступление коллег по Минфину и со стороны экспертов, работающих с правительством, показали, что ни в какой ближайшей перспективе сведения концов с концами, доходов с расходами не предполагается, предполагается сохранение бюджетного дефицита на достаточно высоком уровне.

   Наличие структурного элемента в увеличенных расходах говорит о том, что этот бюджет носит не конъюнктурный, а структурный характер. И это означает, что даже при даже при высоких ценах на нефть Россия становится по сути дела обреченной на поддержание достаточно приличного бюджетного дефицита.

   Михаил Соколов: А ситуация в пенсионной системе?

   Андрей Илларионов: Это еще более усугубляет ситуацию. То есть, на самом деле эти выступления показали, что тупик, созданный, я бы сказал, контрреволюцией 2008-2009 года, таков, что он обрекает нашу страну, боюсь предсказывать, но он на годы, а может быть на десятилетия совершенно другого существования. Относительно приличные результаты первой половины 2000 годов ликвидированы в течение буквально года, полутора, двух.

   Михаил Соколов: Но в последних статьях Вы же говорите, что Россия выползает с дна. Что это такое?

   Андрей Илларионов: В последних материалах я говорю о том, что в 2009 году наблюдался рост после прекращения рецессии. Рост действительно был, причем рост был быстрым, рост действительно был всеобъемлющим по всем отраслям, по всем сферам. И в подавляющем большинстве регионов Российской Федерации, но этот рост достаточно быстро идет на снижение. Темпы его в последние месяцы довольно заметно снизились. Это является также усугублением той самой политики, о которой у нас сегодня шел разговор.

   Михаил Соколов: То есть, власть не способна подхватить, получается, те позитивные тенденции, которые наметились, в том числе из-за кризиса?

   Андрей Илларионов: Власть мало несет ответственность за возобновление экономического роста, несет полную ответственность за то, что этот экономический рост, начавшийся в 2009 году, сейчас ее действиями фактически энергично останавливается.

   Михаил Соколов: То есть опять все упирается в неизмененную политическую систему?

   Андрей Илларионов: Неизмененная политическая система является неизбежным фоном, предварительным условием какой-либо разумной политики. Напомню, что на заседании вице-премьер Шувалов начинал свое выступление об уроках, которые правительство извлекло из этого кризиса. Заявление: главный вывод, который мы сделали - об эффективности существующих социально-политических институтов. Иными словами, по сути дела, он заявил - такая вежливая конструкция - об эффективности авторитарных методов правления в России.

   Михаил Соколов: Но в свое время один министр царский говорил «так было и так будет» после ленского расстрела, если помните.

   Андрей Илларионов: Мы также помним, какой период времени прошел после этих слов до тех событий, которые существенно изменили как судьбу этого министра, так и судьбу всей страны.

   Михаил Соколов: То есть, такие изменения могут быть?

   Андрей Илларионов: Я не хочу ничего предсказывать, но совершенно точно известно, что продолжение такой политики, продолжение существования такой политической системы не только не гарантируют нас от повторения таких кризисов, оно гарантирует повторение таких кризисов.

   Михаил Соколов: А для граждан, что это гарантирует?

   Андрей Илларионов: Это гарантирует на самом деле в дополнение к неприемлемо высоким рискам для существования, для безопасности, это означает конец, в том числе, и того достаточно благоприятного экономического периода, который, надо отдать должное, в течение большей части 2000 годов действительно существовал.


Вернуться к списку